мне очень-очень жаль, я не перейду в Сампдорию
Любви к Димитрису Итудису псто.
Третий сезон сижу я по уши в этой луже под названием «европейский баскетбол» и тихо побулькиваю со дна, но в этом году мои двухметровые коты вызывают во мне какую-то совсем неприличную гамму эмоций (это всё эффект того, что до начала сезона получилось поняшить Милоша — сербская магия это всё). И всё это время во мне зрела, зрела, зрела любовь к нашему главному тренеру — и в этом году она прорвалась бурным потоком (удивительно поздно для меня, человека, которому чуть ли не в любом виде спорта тренеры интереснее большей части спортсменов).
И дело не в том, что у нас, простите, самый красивый тренер всея Евролиги, а с очередным увольнением многострадального скитальца Фотиса Кацикариса, на этот раз из «Локомотива», и во всём евробаскетболе; и не в том, что это человек какой-то фантастической совершенно харизмы. Просто в этом году он, знаете, настолько человечный — обнять и плакать просто. То, как он злится и теряет самообладание на пресс-конференциях, как зарабатывает извечные технари за поведение на бровке, удаляется и не удаляется, как косячит с тайм-аутами, как берёт вину на себя за тактические и стратегические провалы, как защищает мальчиков, когда даже ни в чём сам не виноват, как взрывается, ругается и мирится с ключевыми игроками — и всё на каком-то таком надрыве на грани возможного. Да, ДИ делает кучу бредовых вещей, и в прошлом году нам просто больше везло, и мы оттого меньше спотыкались, а сейчас плюхаемся мордой на любой задоринке. Но он живой, искренний, настоящий. Очень эмоциональный и способный передавать этот заряд ребятам, и не боящийся громко сказать, что виноват, когда не получается.
Ну и да, смотрите, какой роскошный греческий мужчина.
Вчера мне, собственно, додали по полной программе: к нам приехал «Фенербахче» со старым лисом Желько Обрадовичем во главе — учителем ДИ, его начальником в течение 13 долгих лет в «Панатинаикосе», крёстным его дочери и поныне близким другом. Вообще то славное время в Пао было весьма интересным: роль ДИ была куда шире стандартных полномочий баскетбольного ассистента, а в поздние годы можно было вообще говорить о чём-то в духе со-тренерства. И теперь каждая встреча — огонь. Они знают друг друга досконально, до спрятанной глубоко подноготной, как в тактическом, так и психологическом плане, и пользуются этим максимально.
Желько, всё ещё в смешанных чувствах после проигрыша своему ученику на Финале четырёх (о, эти божественные интервью после финала, в которых обида за себя смешивалась с гордостью за ДИ), приехал с явной целью: умереть, но грохнуть ЦСКА. Для этого он слил две предыдущих игры совершенно позорным образом, чтобы две недели подряд посвятить разбору ЦСКА. И приехал готовым на 110%: для него это было делом принципа и способом зажечь своих ребят так, чтобы до самого Ф4 хватило. А мы пришли затраханными, после адового календаря с играми каждые 40 часов, без Нандо, с восстановившимся на троечку с минусом Милошем, который нас и похоронил в итоге на пару с деревенщиной Огастином, — и совсем к хитрому Желько не готовыми. Накосячили в конце, начали фолить там, где не надо, хреново истрактовав указание ДИ фолить, словили овертайм — и тут-то нас и поймали. Позорнейшее 4-20 в ОТ, рекорд Евролиги по преимуществу в допвремя, привет всем.
Точно так же, как поумилялась тому, как Желько вручал ДИ награду как лучшему тренеру ЕЛ прошлого сезона — о, это отеческое потрёпывание по щеке! — дошла Аннушка и до прессухи в кои-то веки, где погорела с концами. Эти прекрасные люди, с разницей в 10 минут, говорят одно и то же дословными формулировками. Одна школа, одно мышление, одно видение игры. Обрадович, конечно, колоссальная личность, фантастически всё описывает и разъясняет, прекрасно выдавая журналистам ровно то, что хочет им выдать, и ни на грамм больше, и ни на грамм правдивее. А Итудис злится, на себя злится, заводится, кусается, но проходит через все обвинительные расспросы с удивительным достоинством.
Только в этот раз учитель закономерно превзошёл ученика, отыгравшись за прокол в Ф4.
опять позорно режем баскетбольные гифки, ну что ты будешь делать
Третий сезон сижу я по уши в этой луже под названием «европейский баскетбол» и тихо побулькиваю со дна, но в этом году мои двухметровые коты вызывают во мне какую-то совсем неприличную гамму эмоций (это всё эффект того, что до начала сезона получилось поняшить Милоша — сербская магия это всё). И всё это время во мне зрела, зрела, зрела любовь к нашему главному тренеру — и в этом году она прорвалась бурным потоком (удивительно поздно для меня, человека, которому чуть ли не в любом виде спорта тренеры интереснее большей части спортсменов).
И дело не в том, что у нас, простите, самый красивый тренер всея Евролиги, а с очередным увольнением многострадального скитальца Фотиса Кацикариса, на этот раз из «Локомотива», и во всём евробаскетболе; и не в том, что это человек какой-то фантастической совершенно харизмы. Просто в этом году он, знаете, настолько человечный — обнять и плакать просто. То, как он злится и теряет самообладание на пресс-конференциях, как зарабатывает извечные технари за поведение на бровке, удаляется и не удаляется, как косячит с тайм-аутами, как берёт вину на себя за тактические и стратегические провалы, как защищает мальчиков, когда даже ни в чём сам не виноват, как взрывается, ругается и мирится с ключевыми игроками — и всё на каком-то таком надрыве на грани возможного. Да, ДИ делает кучу бредовых вещей, и в прошлом году нам просто больше везло, и мы оттого меньше спотыкались, а сейчас плюхаемся мордой на любой задоринке. Но он живой, искренний, настоящий. Очень эмоциональный и способный передавать этот заряд ребятам, и не боящийся громко сказать, что виноват, когда не получается.
Ну и да, смотрите, какой роскошный греческий мужчина.
Вчера мне, собственно, додали по полной программе: к нам приехал «Фенербахче» со старым лисом Желько Обрадовичем во главе — учителем ДИ, его начальником в течение 13 долгих лет в «Панатинаикосе», крёстным его дочери и поныне близким другом. Вообще то славное время в Пао было весьма интересным: роль ДИ была куда шире стандартных полномочий баскетбольного ассистента, а в поздние годы можно было вообще говорить о чём-то в духе со-тренерства. И теперь каждая встреча — огонь. Они знают друг друга досконально, до спрятанной глубоко подноготной, как в тактическом, так и психологическом плане, и пользуются этим максимально.
Желько, всё ещё в смешанных чувствах после проигрыша своему ученику на Финале четырёх (о, эти божественные интервью после финала, в которых обида за себя смешивалась с гордостью за ДИ), приехал с явной целью: умереть, но грохнуть ЦСКА. Для этого он слил две предыдущих игры совершенно позорным образом, чтобы две недели подряд посвятить разбору ЦСКА. И приехал готовым на 110%: для него это было делом принципа и способом зажечь своих ребят так, чтобы до самого Ф4 хватило. А мы пришли затраханными, после адового календаря с играми каждые 40 часов, без Нандо, с восстановившимся на троечку с минусом Милошем, который нас и похоронил в итоге на пару с деревенщиной Огастином, — и совсем к хитрому Желько не готовыми. Накосячили в конце, начали фолить там, где не надо, хреново истрактовав указание ДИ фолить, словили овертайм — и тут-то нас и поймали. Позорнейшее 4-20 в ОТ, рекорд Евролиги по преимуществу в допвремя, привет всем.
Точно так же, как поумилялась тому, как Желько вручал ДИ награду как лучшему тренеру ЕЛ прошлого сезона — о, это отеческое потрёпывание по щеке! — дошла Аннушка и до прессухи в кои-то веки, где погорела с концами. Эти прекрасные люди, с разницей в 10 минут, говорят одно и то же дословными формулировками. Одна школа, одно мышление, одно видение игры. Обрадович, конечно, колоссальная личность, фантастически всё описывает и разъясняет, прекрасно выдавая журналистам ровно то, что хочет им выдать, и ни на грамм больше, и ни на грамм правдивее. А Итудис злится, на себя злится, заводится, кусается, но проходит через все обвинительные расспросы с удивительным достоинством.
Только в этот раз учитель закономерно превзошёл ученика, отыгравшись за прокол в Ф4.
опять позорно режем баскетбольные гифки, ну что ты будешь делать